Один из создателей группы Алексей Романов рассказал «МР» о молодежи, о новом русском роке, о своих радостях и огорчениях.
С 1979 года группа не раз распадалась и воскресала в новом составе: среди бывших участников группы - Андрей Макаревич, Евгений Маргулис, Константин Никольский. В последние годы к Алексею Романову и Андрею Сапунову присоединились ударник Алексей Коробков и басист Дмитрий Леонтьев – таким составом они и выступят на юбилейном концерте.
9 октября, 19:00
БКЗ «Октябрьский»
800 - 4000 рублей
Один из создателей группы Алексей Романов рассказал «МР» о молодежи, о новом русском роке, о своих радостях и огорчениях.
– Сейчас все чаще говорят о том, что многое из советского времени возвращается. Согласны ли вы, что сегодняшняя общественная жизнь напоминает годы «застоя»?
– Как-то совсем меня не занимала «общественная жизнь» ни тогда, ни сейчас. На короткое время появилась иллюзия, будто политика – это дружба народов, деятели культуры обладают свободой мнения, начальство не разбирается в искусстве… Всякое бывало, давно живу.
– Что вы думаете о современной молодежи? Кто-то ругает, кто-то говорит: молодежь всегда одинаковая...
– Не могу судить, не нахожусь среди них. Наверное, они немножко иные, чем 50 лет назад. Иногда случается общаться с молодыми людьми, – очень милые, развитые, нарядные, целеустремлённые, красиво взрослеют. Мне везёт, наверное, ведь люди все немножко разные, болванов тоже всегда хватало.
– Жив ли сегодня русский рок, или ему пора в музей?
– Ох, вчера – начинающий, расцветающий талант, бунтарь и романтик, через несколько лет – матёрая звезда эстрады. С детства обожаю музей, бережно собирающий и хранящий сокровища культуры. Хочу в музей.
– Есть ли молодые талантливые исполнители и авторы русского рока?
– Интересные люди есть, разумеется, и никогда их не было слишком много.
Форма музицирования очень удобная, допускает умные тексты, вот и пожалуйста – группа «Ромарио»; со времён «Битлов» ничего не изменилось. Наряду с роком подрастают прекрасные юные джазовые артисты, надеюсь, для всех найдётся работа.
– Звучит ли сейчас музыка как борьба за свободу?
– Рок-музыка не форма протеста, это выбор инструмента, устойчивые факторы, образующие жанр, – постфактум искусствоведческие выдумки. Обучение происходит через копирование и подражание, а термин «песни протеста» придумали в комсомольские времена для обхода цензуры. Наконец, борьба и свобода настолько затасканные слова, что потеряли смысл. Когда слышу об этом, подозреваю демагогию.
– Что вас сейчас радует и что огорчает?
– Радуют, как и прежде, природа и искусство. Огорчают, как и прежде, глупость, жестокость и жлобство.
– Ленинград был столицей андеграунда, а сейчас все чаще говорят, что здесь – «болото», а в Москве гораздо больше культурных событий, инициативы. Вы это чувствуете?
– Никак не могу понять, откуда это взялось – якобы соперничество в культурном первенстве. Смехотворная белиберда, по-моему. Такое возможно было бы при начальственном присмотре, а в стихийной художественной среде порядком правит хаос. «Затем, что ветру, и орлу, и сердцу девы нет закона…»
