Как издать свою книгу

О сложных взаимоотношениях писателя и издателя Сергей Довлатов, которому не удалось издать на родине ни одной своей книги, написал целую повесть – «Ремесло». Описывая «приключения» своих рукописей, он признает: «Кто управляет литературой, я так и не разобрался...» А кто «управляет литературой» сегодня? Безусловно, мир книгоиздания изменился, в нем действуют другие законы. Но насколько они справедливей? 

Фото: vk.com/gogol_lib

Сергей Князев, редактор, журналист:

«Современный издательский рынок — это не бизнес, а мечта диверсанта»

«Талантливых, интересных авторов сегодня много, но зачастую они не находят своего издателя. Потому что все издатели, как плохие генералы, готовятся к прошлой войне.

Вот пример: я давно хотел переиздать книжку 1915 года под названием "Осиновый кол на могилу зеленого змия" — это сборник (анти)алкогольных рассказов русских писателей начала ХХ века: Тэффи, Аверченко, менее известные авторы.

Остроумная книжка со смешными картинками. Казалось бы, это абсолютно беспроигрышный для любого издательства проект, и гонорары платить не надо. Пять лет я ходил в разные издательства, но никто так и не взялся за публикацию. Как-то я брал интервью у Леонида Петровича Гарбара - основателя Музея русской водки. Я рассказал ему о книге, он загорелся, прочитал и тут же предложил издать её как элемент промо Музея русской водки… Что и было сделано ко всеобщему удовольствию. Книга успешно расходится. Л.П. Гарбар свои инвестиции – весьма незначительные, откровенно говоря, – успешно «отбивает». Всем хорошо: читателям, Гарбару, его музею, мне. И только издатели продолжают ныть, что кругом бездуховность, никто ничего не читает, что им нужна поддержка государства. Я пять лет не мог найти общего языка с издателями, но за пять минут договорился с человеком, который никакого отношения не имеет к так называемому издательскому бизнесу...

Другой пример - лауреаты премии "Национальный бестселлер" 2003 года - Александр Гаррос и Алексей Евдокимов и их роман “[Голово]ломка”. Я был редактором этой книги. До того, как книгу издали, авторам в разных издательствах отказали девять, что ли, раз. По-видимому, текст там просто не читали.

Григорий Чхартишвили до того, как стал известен под псевдонимом Борис Акунин, предлагал свои книги в разные издательства и слышал: “у нас нет серии под эту книгу”, “это неформат”, “мы детективы не издаем”, “мы издаем только зарубежную литературу” и т. д.… Более того, сейчас эти издатели с какой-то идиотской гордостью рассказывают, как они ему отказали. "Чем хвалится безумец, кто требовал признанья твоего?" Чувствуешь себя доктором Хаусом: все идиоты, один я нормальный.

Я пять лет не мог найти общего языка с издателями, но за пять минут договорился с человеком, который никакого отношения не имеет к так называемому издательскому бизнесу...

Бывают, что книги годами не публикуются, а потом просто морально устаревают и уже не могут быть напечатаны. Так произошло с замечательной писательницей Лией Аветисян. Она написала роман о Ереване 1994 года. Еще 10-15 лет назад это было бы интересно, были живы ощущения того времени, и роман мог прогреметь. Автор предлагала книгу в разные издательства, обращалась к литературному агенту, но не получилось.

В общем, рецепт успеха один: ищите – и обрящете, толцыте – и отверзется вам. Кому-то откроют с восьмого раза, кому-то - с 20-го, с 30-го… Очень многое зависит от везения.

Писателю Владимиру "Адольфычу" Нестеренко повезло: он вывесил свою книгу в интернете и текст попался на глаза издателям, которые сумели его оценить. Это был киносценарий “Чужая”, по которому позже был снят нашумевший фильм.
Литературная карьера Андрея Рубанова (лауреата Премии братьев Стругацких, финалиста "Нацбеста"…) началась с рецензии Льва Данилкина в “Афише”, который случайно прочитал его книгу “Сажайте и вырастет”, изданную за свой счет. Но тех, кому не повезло, гораздо больше.

Но сегодня литературной критики в стране практически нет. Потому что у современного российского государства и общества нет запроса на литературу. Последним лауреатом государственной премии по литературе был Евгений Евтушенко (в 2010 году), до него была Белла Ахмадуллина – в 2002-м. Людей награждают за тексты, которые были написаны 30, 40, 50 лет назад.

Вообще, современный издательский бизнес - это не бизнес, а мечта диверсанта: ничего не надо делать, сами всё сломают и испортят. Если в руки издателям попадет шедевр, его либо вообще не издадут, либо издадут максимально плохо, либо через пять лет после написания, когда это станет никому не нужно. И при этом, несмотря на то, что читают очень мало, у нас по-прежнему литературоцентричная страна. Книга сохраняет высокий статус. Быть автором изданного произведения – престижно. Как говорит философ Александр Секацкий, "до сих пор никто не придумал лучшего способа отчета перед ноосферой, чем изданная книга"». 

Сегодня литературной критики в стране практически нет. Потому что у современного российского государства и общества нет запроса на литературу. Последним лауреатом государственной премии по литературе был Евгений Евтушенко (в 2010 году), до него была Белла Ахмадуллина – в 2002-м. Людей награждают за тексты, которые были написаны 30, 40, 50 лет назад.

Фото: vk.com/club43882751

Андрей Аствацатуров, писатель, филолог:

«Журнал — это настоящая школа литературного мастерства»

«Я работаю с молодыми авторами и у меня есть и ученики, и студенты, которые очень хорошо, талантливо и даже профессионально пишут. Но издательства не заинтересованы в них, и их тоже можно понять. Печатать неизвестных авторов — это очень большой риск. У нас раскрученных писателей не очень-то покупают, а молодых — точно не будут покупать. Нужно, чтобы ситуация была каким-то образом подготовлена, а как она может быть подготовлена, если автор молодой.

Но отчаиваться не стоит. Есть классический путь для молодых авторов: надо набирать публикации в толстых журналах. Когда 22-летний человек сразу пишет роман на 300 страниц, это крайне подозрительно. И если вы издаете книжку за свой счет, как сейчас многие делают, сразу становится понятно, что вы дилетант, и что никто кроме ваших друзей это читать не будет. И даже если вы сразу издаетесь в издательстве, это тоже немножко подозрительно. Поэтому нужно начинать с небольших текстов и идти через толстые журналы. Это вводит в сообщество.

Какие журналы можно посоветовать? Ну, прежде всего московские: “Октябрь” (старый журнал с известными традициями, там замечательные редактор и редколлегия); “Знамя” (прекрасный, очень сильный журнал), “Дружба народов”. Из петербургских журналов держит уровень “Нева”. Он, по-моему, не уступает московским. Журналы открыты к молодым, и есть еще один важный момент. У нас очень мало всяких литературных классов, школ. В Москве только элитный институт Горького, в Петербурге есть моя литературная мастерская. А журнал - это настоящая школа, потому что с вами работает редактор. Он принимает тексты, показывает ваши ошибки, выделяет места, которые нужно переделать, переписать. Почти все наши писатели прошли через эти толстые журналы».

Нужно начинать с небольших текстов и идти через толстые журналы. Это вводит в сообщество.Какие журналы можно посоветовать? Ну, прежде всего московские: “Октябрь” (старый журнал с известными традициями, там замечательные редактор и редколлегия); “Знамя” (прекрасный, очень сильный журнал), “Дружба народов”. Из петербургских журналов держит уровень “Нева”.

Федор Курехин, писатель, автор романа «Исчезновение»:

Фото предоставлено Ф.Курехиным.

«Я услышал,  что "Амфора" делает молодежный писательский проект»

— Как вам удалось издать книгу?

— Сначала я послал текст книги на e-mail в какое-то издательство, но мне не ответили. Затем я услышал, что «Амфора» делает молодежный писательский проект, связался с ними и отдал им рукопись. В течение года мы работали над текстом, редактировали, потому что книга все-таки не была готова к печати. А вот когда книга была издана, я совершенно не ожидал, что надо будет самому дальше всем заниматься. Ты сам должен что-то делать для своей книги, чтобы она стала кому-то интересна, и это, наверное, правильно. Сложность в том, что в нынешней литературной ситуации новички не особенно интересны читателям.

— Нет каналов, из которых читатели бы узнавали о книге, или нет интереса общества?

— И то, и то. Например, в Америке, мне кажется, с этим легче, потому что там есть сообщество дебютантов и нормальное - относительно массово популярное - книжное обозрение. Движение какое-то есть. А сейчас вообще литература вымирает (как жанр, который мог когда-то менять мир), и в России это чувствуется особенно сильно.

— Вам было принципиально важно издать «бумажную» книгу?

— Я где-то читал, что самый счастливый момент для писателя, это взять свою книгу и бросить ее на пол. Я, конечно, мог бы распечатать свою рукопись и бросить на пол, но я бы не ощутил того, что я ощутил, когда бросил свою книгу. Все-таки печатная книга - это важно. Я пытался читать с электронной книги, но мне пока не удалось привыкнуть. Постоянно боюсь, что она сядет или еще что-то с ней случится. Ну и, конечно, запах бумаги и тактильные ощущения.

— Вы не прибегали к услугам литературного агента?

— Я не знал о том, что в России есть такой институт. Ну, зато у меня был такой - чисто русский - опыт взаимодействия с издательством.

— С какими трудностями вы столкнулись?

— Мы долго не могли согласовать обложку. Издатели хотели поместить туда большую фотографию автора. А мне это очень не понравилось, я бы не смог презентовать книгу с собой на обложке. Это был бы гламурный журнал, а не литература. Слава Богу, мы пришли к какому-то консенсусу. Тут мне повезло: в других издательствах могли бы к черту послать — мы издаем, мы и заказываем музыку.

Мне кажется, издательствам нужно чуть больше прислушиваться к мнению автора. Если он готов предложить какие-то идеи по дизайну, то надо, по крайней мере, прислушаться. И я думаю, что те, кто этого не делают, много теряют.

— Как вы планируете издавать свою следующую книгу?

— Я хочу попробовать себя в независимом издательстве. Хочу издать сборник рассказов, не связывая себя ничем. Мне интересно, как это работает.

Ксения Букша, писатель, поэт, журналист, автор лауреата «Нацбест-2014» «Завод Свобода»:

Фото: http://obtaz.com/

«Решила, что написанное мною может понравиться тому писателю, книги которого нравятся мне самой»

«Когда мне было 17 лет, я написала первый роман, потом второй. Долго ходила по разным издательствам, но, конечно, интереса ко мне никто не проявлял. Тогда я немножко подумала и решила, что написанное мною может понравиться тому писателю, книги которого нравятся мне самой. Я нашла в телефонной базе телефон Александра Николаевича Житинского и позвонила ему. Договорилась о встрече, дала почитать свои рассказы, стихи и роман. И тут оказалось, что у Житинского, кроме того, что он пишет сам, есть ещё и маленькое издательство, собственное, - "Геликон плюс". В общем, Житинскому очень понравилось то, что я написала, он прочёл быстро, "смеялся всю ночь", по его словам, и напечатал мою первую книжку тиражом 200 экземпляров. Потом вторую, тоже маленьким тиражом. А потом третью - продал издательству "Амфора", и там уже тираж был побольше.

Но читатели стали появляться ещё раньше, потому что Житинский мои тексты выкладывал в "Беседке ЛИТО", то есть в интернете - это был 2001 год, всякие форумы-ЖЖ только начали появляться, и энтузиазма было много. Ну что, народу нравилось (или не нравилось), в общем, было забавно.

Сейчас тоже бывают всякие разные мнения... Так, чтобы прямо чьи-то слова запали в душу - такого не было, я как-то очень спокойно к чужому мнению отношусь. Приятно, когда нравится, когда чувствуешь, что сделал что-то нужное.

Издать свою книгу — реально, это вопрос времени и упорства. Ну и качества текста. Ну и ещё, как ни странно, эмпатии — кому давать почитать, какими словами о себе говорить, каким образом быть уместным. Ну и удачи тоже, она для всего нужна».

Жанна Веселова, руководитель отдела PR «Эксмо» и «АСТ» в Петербурге: 

«Хорошему тексту сегодня нужна и хорошая обложка»

«Все издательства занимаются пиаром не всех вышедших у них книг, а только некоторой частью. Наиболее перспективной, разумеется, на взгляд бизнеса.
Любая работа в тандеме "автор-издатель" выстраивается очень индивидуально. Один автор инициативно вносит предложения, следит за всем процессом от и до и его мнение учитывается, а другой вообще пускает все на самотек, доверяя издателю.

Как стать "новым брендом"? За 12 лет, что я работаю в издательстве, я не сумела найти этой "формулы любви". Слишком много хитросплетений. Иногда этот выбор кажется алогичным и работает, иногда логичным и... не работает. В любом случае есть смысл бороться за качество текста.

Иногда, разумеется, бывают и ошибки. Так, в жанре сентиментальная проза у нас есть автор, которого мы чуть не потеряли в результате неверно выбранной тактики позиционирования в сегменте. Там провальным было все: от обложки до рекламного слогана. Результат - хорошие, нужные женщинам книжки просто не продавались. В данном случае вовремя спохватились, всё переделали, провели фокус-группы, и тиражи мгновенно начали расти. Хорошему тексту сегодня нужна и хорошая обложка. Она либо помогает, либо нет».

Рукописей приходит много, но чаще всего это более или, чаще, менее умелое воспроизведение уже застывших штампов, приемов, языка, сюжетов, стилистик и так далее. Есть вещи, которые просто не подходят нашему издательству по жанровым характеристикам.

Вадим Левенталь, редактор в издательстве «Лимбус Пресс»:

«Чаще всего — это воспроизведение застывших штампов»

«Найти талантливую рукопись юного дебютанта - мечта и высшая награда любого издателя. Но мечта на то и мечта, чтобы сбываться не каждый день. Рукописей приходит много, но чаще всего это более или, чаще, менее умелое воспроизведение уже застывших штампов, приемов, языка, сюжетов, стилистик и так далее. Есть вещи, которые просто не подходят нашему издательству по жанровым характеристикам. Мы не издаем фантастику, детективы, любовные романы в чистом виде. То есть даже если мы видим, что вещь сделана на приемлемом профессиональном уровне, но это "просто детектив" или "просто любовный роман", мы советуем обратиться в профильные издательства. Нас интересует что-то живое, что-то еще не виданное, чтобы мы прочитали и вздохнули с восхищением. Таких рукописей в действительности очень мало – хорошо, если повезет настолько, что будет хотя бы одна в году».