Истории

Композитор Настасья Хрущева представит свое видение красоты

Настасья Хрущева рассказала МР о своем произведении «Красота» и о том, как, придя на концерт, не оказаться в ресторане.

На очередном концерте программы поддержки молодых композиторов 24 января прозвучит музыка немецких романтиков (Шумана, Бруха, Шрекера) и петербургского композитора Настасьи Хрущевой. Недавно она получила спецприз премии «Прорыв» за музыкальный прорыв в театре.

Настасья Хрущева рассказала о своем произведении «Красота» и о том, как, придя на концерт, не оказаться в ресторане.

Эстетика штампов

На концерте прозвучат три песни о встрече с красотой: «Красота», «Счастье» и «Словно в сказке». Во всех трех песнях для меня важно взаимодействие, столкновение музыки с различными формами не высокой поэзии. Например, «Словно в сказке» написана на текст Владимира Антипова. Текст до такой степени банален и наполнен штампами, что становится архетипичным. Я взаимодействую с дилетантизмом, с банальностью. В штампах интересно находить эстетскую красоту.

Уязвление красотой

Красота противоречит гармонии. Она не может восхищать, радовать, умилять — она должна уязвлять. Как в балладе Гёте — Лесной царь говорит мальчику: «Меня уязвляет твоя красота». Встреча с красотой — всегда травма. И после такой встречи вряд ли захочется аплодировать. Если человек уходит из филармонии с удовлетворением и радостью — что-то пошло не так. Это не значит, что музыка была плохая, но встречи с красотой не произошло. Любую музыку можно исполнить так, чтобы она уязвляла.

_______ _____ ___ ___________

Поменьше анализа

Если мы не готовы к встрече с красотой, поход в филармонию превращается в поход в ресторан. Мы заказываем какое-то блюдо и ждем его. Это не имеет ничего общего с искусством. Мы жаждем предсказуемого, и практически всегда его слышим. Но предсказуемость исключает красоту. Если мы умеем анализировать музыку, мы можем найти в ней причину любых реакций. Профессиональный опыт можно постичь, но красоту — нет. Должно остаться нечто необъяснимое. Как слушать? Поменьше анализа. Главное — быть готовым воспринимать что-то новое. В идеале, это состояние должно быть постоянным. Один раз на последних аккордах пьесы «Танцы седой лисички» две пожилые слушательницы одновременно выдохнули: «Лисичку жалко...». Вот это — самая правильная реакция.

От сложного к простому

Раньше я была ближе к послевоенному авангарду, шла к новой сложности. Я писала профессиональную музыку, в полном смысле этого слова: она включала себя все последние технические достижения, содержала сложную концепцию. Это музыка, которую я сама хотела бы исследовать как музыковед. Она интересна для изучения, многосоставна. Но сейчас мне кажется, что профессионализм мешает собственно рождению музыки.

Музыка без сюжета

Я пришла к мысли, что развитие материала как таковое — в каком-то смысле, отжившая концепция. Мы привыкли к нарративной — повествовательной — музыке. Развитие музыкальной темы — как некий сюжет: у Бетховена, например, это особенно четко прослеживается. Но идея отсутствия развития еще более древняя. На ней основана самая архаичная музыка, и к ней же приходят минималисты в ХХ веке. Сейчас, мне кажется, это единственный способ писать музыку — без развития. С темой почти ничего не происходит, и это для меня принципиально важно.

 

Концерт пройдет 24 января в Большом зале Филармонии. Стоимость билетов: 300 — 1200 рублей
 

share
print