Истории

Виталий Манский: агитплакатов на «Артдокфесте» нет

Что значит кино вместо свободы? Кому нужны фильмы про Павленского и другие авторские документальные картины? О фильмах конкурсной программы предстоящего «Артдокфеста» и не только «МР» поговорил с кинорежиссером, президентом фестиваля Виталием Манским.

«МР»: Слоган предыдущего «Артдокфеста» и фестиваля 2016 года кардинально отличаются: от призыва «Свободное кино, свободному зрителю» или «Не спи, замерзнешь!» — к констатации «Вместо свободы». Чем обусловлены эти перемены?

Виталий Манский: Фильмы, которые мы показываем, — это отражение не только общественных процессов, но и настроения отдельного человека, художника. И по фильмам, и по какой-то зрительской реакции чувствуется, что такие пространства, как «Артдокфест», становятся площадкой констатации, а не надежд. Констатации общего положения вещей. И они таковы, что свободы в России стало крайне мало. Уровень свободы опустился на уровень ниже ватерлинии. А это, как известно, приводит к опасным последствиям в случае первой же накатившей волны. Поэтому мы говорим, что да, «Артдокфест» – это пространство, которое предлагает свободу вместо того, чтобы она властвовала умами и сердцами всего населения Российской Федерации.

«Артдокфест» – это пространство, которое предлагает свободу вместо того, чтобы она властвовала умами и сердцами всего населения Российской Федерации.

Фильмом открытия фестиваля станет лента о Павле Павленском. Кроме того, в программе есть еще одна работа, тоже посвященная ему. Даже среди образованных людей в России далеко не все понимают суть акций этого художника, «цепляясь» к внешней, скандальной, провокативной стороне его высказываний. Что для вас Павленский? Какие акценты делают режиссеры?

Прежде всего, нужно понимать, что Павленский является самой знаковой, самой актуальной фигурой современного искусства современной Европы. Особенно в контексте России. Это, пожалуй, такой русский Ай Вэйвэй – китайский художник, который в той же степени олицетворяет внутрикитайские процессы и сам Китай. Павленский со своим непрямым и не таким буквальным творчеством в контексте современного искусства — более интересная фигура, нежели буквальная российская культура. Тому подтверждение – картина немецкого режиссера Ирене Лангеман, которой мы открываем фестиваль. Фильм сделан фундаментально, основательно. Я бы даже сказал, что это документальный блокбастер. Фильм сделан по заказу крупнейшего европейского общественного телевидения — франко-германского канала Arte, что опять же говорит о статусе фигуры Павленского, коль скоро молодому художнику уделяется такое внимание, и Arte представляет его своей многомиллионной аудитории.

Чтобы попробовать понять, что же посылает миру Павленский, попытаться разгадать это зашифрованное послание нужно посмотреть и картину Дарьи Хреновой «Павленский. Голая жизнь».

У меня есть своя версия, я считываю свои коды. Вполне вероятно, что другие люди имеют свое прочтение этих посланий. Поэтому и интересны эти документальные фильмы, что они нам помогают приблизиться к разгадке. Искусство, на мой взгляд, всегда должно в себе что-то нести. Должно стимулировать нас к некоему пути познания. Это не пропагандистский плакат, который нам точно говорит, что делать, как быть, что думать — это уже не искусство. Поэтому плакатов на «Артдокфесте» нет. На «Артдокфесте» всегда либо какие-то посылания, либо какие-то слепки с реальности, с нашей сегодняшней повседневности, фильмы, которые нас заставляют задумываться, рефлексировать.

Искусство должно стимулировать нас к некоему пути познания. Это не пропагандистский плакат, который нам точно говорит, что делать, как быть, что думать — это уже не искусство. Поэтому плакатов на «Артдокфесте» нет. 

Можно ли выделить какие-то темы, объединяющие фильмы конкурсной программы?
Точки пересечения есть, но их немного. Одна из них — это конфликт с Украиной. Причем, эта тема интересует документалистов не только из самой Украины. Есть литовская картина Мантаса Кведаравичюса «Мариуполь», премьера которой триумфально прошла на Берлинале. И картина молодого классика чешской новой волны Филипа Ремунда «Близкий далекий восток». Конечно, Украина волнует мир, и, конечно, Украина волнует нас. Потому что, чтобы нам не говорили наши пропагандисты, мы понимаем, что мы вовлечены в этот конфликт.

Конечно, во многих фильмах присутствует понятие «поиск свободы». Например, уникальная по своему наполнению картина, которая так буквально и называется «Освобождение. Инструкция по применению» красноярского документалиста Александра Кузнецова. Я лично, когда смотрел фильм, был потрясен, что я вообще никогда не знал, не задумывался о существовании интернатов для душевнобольных, в которые люди попадают в детстве и на всю жизнь их поражают в правах. Они вырастают, обретают какую-то житейскую мудрость, многие становятся вполне нормальными людьми, но они по определению поражены в правах — не могут ни работать, ни завести семью, ни покинуть территорию этого интерната. Ничего! И удивительно, что есть люди, которые пытаются через суды, самостоятельно отсудить свое право на свободу. Абсолютно уникальная картина. Она была номинирована на европейский «Оскар», сейчас во Франции идет в кинопрокате. Ее российская премьера состоится на «Артдокфесте».

Они вырастают, обретают какую-то житейскую мудрость, многие становятся вполне нормальными людьми, но они по определению поражены в правах — не могут ни работать, ни завести семью, ни покинуть территорию этого интерната. Ничего! 

Присутствуют и другие картины, которые так или иначе обращены к вопросу свободы. Это и «Революция, которая не состоялась» питерского режиссера Константина Селина о марш-броске на Москву дальнобойщиков, выступавших против системы «Платон». И поиск свободы в какой-то гармонии с самим собой — это работа молодых питерских авторов «Кролики в свете фар» (Алиса Ерохина) и «Красота» (Кристина Кужахметова). Это, по сути, студенческие работы, но авторы настолько ярко вошли в профессию, в документальное кино, что сразу заняли свое место в конкурсе «Артдокфеста», вытеснив весьма уважаемых корифеев. Конкурс имеет свои границы, и чтобы попасть на конкурс – достаточно высокая конкуренция. И вот они уже выиграли в этой конкуренции. Они уже герои. Представляете, человек с какой-то там курсовой картиной попадает в конкурс, в который, условно говоря, не смог попасть его мастер, его педагог.

Отличается ли направленность авторских высказываний в конкурсе «Артдоксеть» –фестиваля, который проходит в Интернете?
«Артдоксеть», априори, — пространство абсолютной свободы. Потому что для показа фильмов многомиллионной Интернет-аудитории не требуется ни прокатное удостоверение, ни какая-то государственная или частная студия. Бери мобильный телефон и отправляй в мир свое кино. Вот тебе истинное счастье полной независимости. Но, тем не менее, в Интернете, как впрочем, и в жизни, мы сами определяем границы своей свободы. И в этом смысле очень интересна программа «Артдоксеть»: это картины абсолютно свободных людей, но мы видим степень их свободы в рамках самовыражения. В этой программе есть очень яркие эксперименты, поиски. Но есть и вполне классические, мало чем отличающиеся от стандартного мейнстрима, документальные фильмы, задачи которых имеют более утилитарный смысл.

Например, в «Артдоксети» есть фильм о девушке, которая влюбилась и связала свою жизнь с альфонсом, который к тому же оказался игроком, зависимым человеком, который ее обанкротил, и она попала в долговую зависимость. Идет рассказ об очень симпатичной, честной, чистой девушке, воспитывающей сына, выплачивающей долги за бросившего ее мужа, и в конце появляется буквальное объявление, что зрители фильма, которые прониклись сочувствием к героине, могут оказать ей материальную поддержку. Дабы втащить ее из кредитной кабалы. Это тоже форма существования и смысл свободного Интернет-кино.

22 картины в конкурсе «Артдоксеть», безусловно, представляют интерес. Опять же проголосовать можно, поучаствовать в определении судьбы победителя в группе «Артдоксеть» в Фейсбуке. 

Людям, которые более глубинно интересуются реальностью и какими-то проявлениями неигрового кинематографа, стоит полистать программу «Артдоксети». Они, наверняка, найдут что-то новое и любопытное для себя. Уж, во всяком случае, это правильнее, чем отправляться на самостоятельный поиск по бескрайней сети Интернета. Потому что мы за зрителя провели очень серьезную работу по отбору — конкурсные 22 картины, безусловно, представляют интерес. Опять же проголосовать можно, поучаствовать в определении судьбы победителя в группе «Артдоксеть» в Фейсбуке. Это очень прозрачное голосование, только с реального аккаунта, всегда можно, проверить, что это реальные люди. На фестивалях обычно приз зрительских симпатий — это что-то абстрактное, и воспринимается, как некий комплимент от организаторов. На «Артдофесте» это более чем конкретные зрители, потому за каждым голосом – конкретный человек.

Самое сложное в организации любого кинофестиваля – собрать зал, убедить публику выйти из дома и прийти в кинотеатр. На «Артдокфесте» задача еще труднее, так как речь идет не о развлечении, а просмотре документального кино, о котором надо подумать. На кого рассчитан фестиваль, кто аудитория «Артдокфеста»? Не рассматриваете ли вы вариант сетевой, Интернет альтернативы «Артдокфеста»?
Конечно, аудитория «Артдокфеста» особенная. Если человек готов в декабре выйти из своей теплой квартиры или после работы сесть на общественный транспорт, отправиться в кинотеатр, купить билет, посмотреть довольно-таки интересное, но все-таки неразвлекательное кино, потом остаться на дискуссию, послушать других людей, выступить самому, успеть на последний поезд в метро, а утром — на работу и после нее снова на «Артдокфест». А есть и такие, кто даже берут отгулы, чтобы посмотреть всю программу. Это говорит о том, что человек крайне заинтересован в том, чтобы в его жизни были эти опыты. Чтобы он имел возможность общаться с такого уровня аудиовизуальным продуктом. Чтобы он мог находиться в одном пространстве с людьми, которые ему интересны. Чтобы он мог высказать свою точку зрения. И он готов на это потратить свое время и деньги — все показы «Артдокфеста» платные, и понести определенные финансовые расходы — это тоже непростое решение. Сейчас ведь большинство фестивалей бесплатно показывают фильмы, при этом залы — от пустых до полупустых. Есть исключения, но общая картина такова. Среднестатистический россиянин даже не догадывается о том количестве фестивалей, которые существуют в России, причем за его счет, за счет налогоплательщиков. Раз человек идет на «Артдокфест»… Это как у Маяковского, если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно. «Артдокфест» нужен людям. И мы его проводим, несмотря на определенные сложности и давление. Чувствуем ответственность перед людьми, для которых этот фестиваль часть естественного, цивилизованного существования.

Артдокфест нужен людям. И мы его проводим, несмотря на определенные сложности и давление. Чувствуем ответственность перед людьми, для которых этот фестиваль – часть естественного, цивилизованного существования.

А что касается Интернета, я думаю, что сетевой просмотр очень сильно отличается от просмотра коллективного, тем более с возможностью обсудить картину, увидеть ее на большом кране. Вплести свое дыхание в гармонию много сотенного зала — это ни с чем несравнимое ощущение. Но если возникнет ситуация, при которой физически мы не сможем показывать фильмы в публичном пространстве, конечно, мы уйдем в Интернет, чтобы не лишить документальные фильмы зрителей. Мы сейчас разрабатываем принципиально новую Интернет-платформу, аналога которой не существует в мире – «АртдокМедиа». Она будет давать возможность перевести фестиваль в он-лайн режиме. Мы планируем ее презентовать к лету 2017 года.

Физически не сможем показывать, это как?
В нашей стране все так быстро меняется. Например, сейчас нельзя показать фильм без прокатного удостоверения, и если он снят на студии, не имеющей юрлица. Для современного мира, когда фильм может снять кто угодно, купив камеру за 200-300 долларов, и смонтировать на домашнем компьютере. Причем сделать фильм, который сможет участвовать на крупнейших фестивалях от Каннского до Венецианского. Например, Андрей Грязев, наш победитель, участвовал с картиной о группе «Война» в основной программе Берлинале. Российские фильмы с миллионными бюджетами туда не попадали, а Грязев — попал. У него нет никакого юрлица. По сути, он даже не профессиональный кинематографист. Он зарабатывает на жизнь тем, что дает уроки фигурного катания — он профессиональный фигурист. И на заработанные деньги он снял фильм о «Войне». Такого типа картину легально показать на территории Российской Федерации невозможно. На нас подадут в суд, а кинотеатр могут обанкротить. Только потому что у фильма нет прокатного удостоверения. Так что ограничения могут возникнуть любые. Сегодня такая норма, а завтра появится что-то еще, что нельзя, например, показывать фильмы, не одобренные каким-нибудь цензурным советом и т. д., что нельзя собираться больше двух-трех человек. Мы можем ожидать самого неожиданного развития событий. Мы живем в переломный момент, а для него характерна непредсказуемость. Поэтому мы должны быть готовы ко всему.

Такого типа картину легально показать на территории Российской Федерации, только потому что у фильма нет прокатного удостоверения. Так что ограничения могут возникнуть любые. Сегодня такая норма, а завтра появится что-то еще, что нельзя, например, показывать фильмы, не одобренные каким-нибудь цензурным советом и т. д., что нельзя собираться больше двух-трех человек.

Что, на ваш взгляд, сейчас происходит в мировой и российской документалистике? Есть ли какие-то тренды, тенденции?
Мировая документалистика живет адекватной реакцией на происходящие на планете процессы: интересуется Америкой, Венесуэлой, событиями в Африке, бедностью, богатством, гендерными проблемами, вопросами свободы, возникновения и исчезновения диктатур. Это процесс, который, по сути, не изменен. Российская документалистика, к сожалению, очень сильно зависима от государственной идеологии, от климата в обществе. Еще два-три года назад, до украинских событий, весьма адекватные актуальные картины выходили, снимались и в них стоял титр «При поддержке Министерства культуры РФ», и эти фильмы были событиями в культурной жизни страны и мира, то сейчас при поддержке государства актуальное документальное кино практически не снимается. В итоге авторы, которые обременены студиями, начинают искать формы выживания, искать переходы либо в поэтический документальный кинематограф, либо попытки какого-то Эзопова языка. Те, кто послабее, принимают правила игры и начинают снимать фильмы в русле идеологии «Уралвагонзавода». Это, к сожалению, тоже присутствует. Этого в мире нет. Нельзя сказать, что мир за пределами России – это оазис свобод, благолепия и без проблемного существования художника. Но, конечно, степень его зависимости от государства в сто крат меньше и проявляется в какой-то более щадящей форме.

Те, кто послабее, принимают правила игры и начинают снимать фильмы в русле идеологии «Уралвагонзавода». Это, к сожалению, тоже присутствует.

«Артдокфест» — это некая альтернатива, способная разрушить мифы и предубеждения о русском документальном кино?
Прежде всего, «Артдокфест» предъявляет истинное, настоящее, авторское и креативное документальное кино. Неавторским оно не может быть по определению. К сожалению, в России ситуация складывается так, что такой кинематограф можно увидеть только на сводных фестивалях. А свободных фестивалей, не замутненных государственной идеологией, становится ничтожно мало — и это трагическое обстоятельство. Я это почувствовал на примере своего фильма «В лучах Солнца» о Северной Корее. Картина прошла через сотню крупных фестивалей по всему миру, получила массу призов. А в России мы этот фильм показали только на одном фестивале. Остальные либо не приглашают, либо приглашают, а потом отказываются. И это, конечно, серьезный барометр, знак того состояния, в котором находится и общество, и киноиндустрия, и фестивали, которые по определению должны быть свободными. Фестиваль – это поиск и должен быть безграничен, бескраен, беспределен. Но в России в этом смысле все сильно иначе, все искажено. Отсюда и слоган фестиваля — «Вместо свободы».

Подробная программа и расписание фильмов на фестивале «Артдокфест» — artdocfest.com.
 

share
print