Истории

Не радужный юг

Почему ЛГБТ-беженцы с Северного Кавказа предпочитают Санкт-Петербург западноевропейским городам? Корреспондент MR7.ru узнал, почему это происходит.

— Пять лет у меня были платонические отношения с парнем. После года знакомства я была засватана за него в 16 лет, пока еще училась в школе в Махачкале. А свою первую девушку встретила в 20 лет, — Маша скромно улыбается. Голос ее становится тише — то ли от стеснения, то ли от нахлынувших воспоминаний о первой любви.

Игра в прятки

Сейчас Маше 27 лет. Русская по крови и дагестанка по воспитанию она уехала из Махачкалы два года назад. «Бежала» вместе со своей подругой в Санкт-Петербург. Отношения на новом месте не сложились и девушки вскоре расстались, сохранив дружеские отношения. Бывшая возлюбленная даже познакомила Машу с ее нынешней второй половинкой, тоже с Северного Кавказа, из соседней Чечни. Петербург привлек девушек своим спокойствием, красотой и удаленностью от дома. Сколько всего сюда переехало таких «беглянок», как она, Маша, не может даже предположить. Лесби-компании ее не привлекают. Тусовки по «интересам» — просто трата времени, которое лучше уделить своей любимой девушке. Да и мало ли чего можно ждать в таких кругах! Маша, воспитанная бабушкой в соответствии с православными канонами и кавказскими традициями, считает своим лучшим качеством скромность. Она не носит ЛГБТ-значки, радужные ленточки и прочие символы, ассоциирующиеся с геями и лесбиянками. Одеваются неброско. Из толпы Машу выделяют только пряди зеленых волос на голове. Да и это скорее — дань любви к рок-музыке.

— У меня никогда не было такого, чтобы хотелось на публике проявлять свои чувства. Я человек воспитанный, мне это не нужно, — объясняет Мария. — Однажды вечером мы гуляли с подругой по центру Питера. Навстречу шли две девушки, держались за руки, а потом остановились прямо перед нами и начали целоваться. Что это за показушничество? Кому оно нужно?

Но и тихая жизнь не обходилась без приключений. Однажды руководство магазина, в котором работает Маша, вызвало ее на ковер. До начальства дошли слухи о том, что их сотрудница — представитель секс-меньшинств. Начальство заранее испугалось и потребовало объяснений. Маша ответила эмоционально: с работой свою личную жизнь никак не связываю и имею право в свободное время жить так, как нравится. На этом тема была закрыта.

Подобные истории девушка вспоминает с улыбкой и даже какой-то благодарностью — все-таки закончились они хорошо. Закон о гей-пропаганде и дискуссии о правах меньшинств она и вовсе обсуждать не хочет — несерьезно. Гораздо более актуальная проблема для нее — нежелательные встречи с земляками. Саму Машу спасает ее русская внешность, а вот ее девушка-чеченка порой чувствует себя как в прицеле. В Чеченской республике, по словам Маши, иногда самый безобидный слух может оказаться судьбоносным, а поводом для подозрений и угроз может стать даже короткая стрижка. Приходится жить закрыто и лишний раз не афишировать свою национальность. Такая «игра в прятки» не раз наводила на мысли о переезде заграницу. Но прощаться с Россией влюбленные не спешат.

—  Держат материальные трудности. К тому же, моя возлюбленная — врач, языка она не знает. Как она будет устраиваться на новом месте? — говорит Мария.

Пересилить себя

— У меня есть подруга-лесбиянка из Махачкалы, — продолжает Маша. — Она заключила фиктивный брак с геем, тоже дагестанцем. А потом они вместе переехали жить в Европу. Не бежали, просто уехали как семейная пара. Они снимают квартиру, в которой живут в разных комнатах. Вместе по скайпу связываются с родными, изображая счастливую семью. Они даже ребенка завели. Пришлось потерпеть, вступить в физический контакт.

В это сложно поверить, но такого рода терпение — привычное дело для дагестанских лесби. Из тех лесбиянок, которых Маша знала в Махачкале, «в теме» не осталось почти никого. Некоторые разъехались по другим городам и странам, некоторые вышли замуж и родили детей. Большинство сделало это по собственному желанию, из-за религиозных убеждений. Семья, дом, потомство — так положено. На их место пришли другие. Их Маша не знает и знать, похоже, не хочет — считает модницами, играющими в запретную любовь.

Мода эта, прямо скажем, рискованная. ЛГБТ-подполье Дагестана время от времени сталкивается с провокаторами, которые внедряются в их закрытые зашифрованные группы в социальных сетях и каналы рации Zello, популярного средства общения в гей-коммьюнити Северного Кавказа. Провокаторы, маскируясь под геев и лесбиянок, пытаются вычислить, познакомиться и затем наказать неверных. Достается, в основном, гомосексуалистам. На лесби охотятся очень редко. Хотя и к ним отношение терпимым назвать сложно.

— Были места, где проводились вечеринки лесбиянок. Я сама на подобное мероприятие попала только однажды, но, разумеется, знала, что такое происходит. Никто никому не представлялся, но я думаю, что и владельцы баров и кафе догадывались, кому их сдают в аренду. Все делали вид, что ничего не понимают, им же деньги платят. Хотя бывало, что хозяева брали оплату, а потом приглашали в бар кучку молодых ребят, которые всех разгоняли, — рассказывает Маша. — Еще был клуб «Кактус». Весь город узнал, что там отдыхали лесбиянки, после того как кто-то из них неосторожно выложил видео в Интернет. Поднялся шум на всю Махачкалу. Потом «Кактус» сожгли.

На «Ютубе» до сих пор хранится видео под названием «Дагестаночки в ночном клубе (Кактус)». На нем примерно десять девушек без верхней одежды клубятся на танцполе под электронную музыку. Также в Интернете без труда можно найти новостные сообщения от 16 марта 2010 года о том, что в столице Дагестана, на проспекте Имама Шамиля, ночью сгорел ночной клуб «Кактус».

Каминг аут для избранных

После своего переезда в Санкт-Петербург Маша не раз возвращалась домой. Каждый раз не на долго — быстро тянуло назад, в Питер. Будущего для себя Мария не видит ни в Махачкале, ни в Грозном, куда ее всерьез не раз звала спутница жизни. Жить на Кавказе — значит закрываться еще больше. О своей ориентации Мария рассказала лишь близким друзьям и матери. Ее возлюбленная — только отчиму, который, будучи глубоко религиозным человеком, отнесся к этому с пониманием. Остальные родственники девушек уверены, что те встречаются с парнями. Посвящать близких в такие вопросы — значит ставить под удар не только себя, но и их.

— Куда бы ты ни уехал, тебя везде найдут. Будут гнать назад или угрожать через семью, что всех перережут. Ведь даже за границей безопасность видимая, — сообщает Маша, пожалуй, главную причину нежелания уезжать из России.

На вопрос, не опасается ли она того, что на Западе затеряться ей будет сложнее, Маша молча кивает.

Город-спаситель

Новостями о миграции геев и лесбиянок из республик Северного Кавказа в Западную Европу и Северную Америку в последнее время не удивишь. Но вне новостных сообщений, как правило, остаются проблемы, с которыми ЛГБТ-беженцы сталкиваются за границей. Трудности с адаптацией в новой стране и культуре, языковой барьер, страх за своих родственников, оставшихся на родине, — все это заставляет их задуматься, а может быть лучше жить пусть тихо, но зато на родине? Санкт-Петербург, представляющийся им оттуда, с Кавказа, городом наиболее продвинутым и европейским в плане защиты прав человека, часто становится новым домом для такого рода мигрантов.

— Пострадавшие очень боятся за своих близких, и небезосновательно. Нам сообщали о случаях, когда пострадавших и их родственникам угрожали возбуждением против них уголовных дел. Но на самом деле, выбор у этих людей небольшой, и они это понимают, — сообщил нам источник в «Российской ЛГБТ-сети», санкт-петербургской правозащитной организации, помогающей получить убежище геям и лесбиянкам, столкнувшимся с угрозами.

Из одной только Чечни «Российская ЛГБТ-сеть» вывезла 76 человек. Большинству из них пришлось уехать заграницу. Хотя, по словам правозащитников, почти все обращающиеся к ним уезжать боятся, но соглашаются с тем, что это единственный выход.

Группа «В Контакте» «Подслушано. Феминизм. Кавказ» — одна из немногих открытых интернет-площадок, на которых девушки родом из южных регионов России обсуждают свои проблемы. В том числе и за границей. В комментариях под такими сообщениями регулярно появляются угрозы расправы.

Администрация паблика на условиях анонимности рассказала нам, что к ним часто обращаются за помощью напрямую, не афишируя свои проблемы на стене сообщества.

— Недавно с нами связалась девушка, которая вот уже третий год скрывается со своей партнершей в Рязанской области. По национальности она ингушка. Мы предложили ей связаться с одной организацией, которая помогает выехать за границу. Она мотивировала свой отказ тем, что не знает, сможет ли там прижиться, не владеет английским, вряд ли сможет найти достойную работу и завести друзей. А вот ее девушка вполне себе готова бросить все и улететь, лишь бы больше не прятаться по сараям, — рассказали представители «Подслушано. Феминизм. Кавказ».

По их словам, очень многое зависит от семьи и региона, откуда родом беглецы. Чеченцы, например, иногда не видят смысла уезжать за границу, потому что уверены, что их постараются найти где угодно, «даже в космосе».

share
print