Как она продвинулась за полтора года, я так и не выяснила.
Большинство детей, едва родившись, уже становятся «очередниками». Как вы понимаете, эта редкая для рыночной экономики форма ожидания – очередь в детсад.
Стоим-скучаем в такой очереди вот уж полтора года и мы. Под номером 3025. Вот и решили пойти с подругой-соседкой по очереди на прием в РОНО – узнать как успехи, далеко ли очередь за полтора года продвинулась.
В узком коридоре здания районной администрации меня встретила та самая подруга:
- Снимать или не снимать? Как думаешь, снимать или не снимать?! – вместо приветствия озабоченно спросила она.
- Чего ты снимать собираешься? – опешила я.
- Как что, цепочка вот толстая золотая на шее, не видишь что-ли? Так снимать или не снимать?! Я же плакаться буду, что денег нет, надо на работу идти, чтоб место быстрее выделили.
- Снимай, хуже не будет – разрешила ее сомнения я, про себя подумав, что в таком случае не помешало бы еще смыть свежий средиземноморский загар.
Это начало подготовило меня к юмористическому восприятию действительности. И, надо сказать, оно мне помогло. Ближайшие два часа я терпеливо подпирала спиной стенку и наблюдала всклокоченных и наоборот подозрительно каменнолице спокойных, возмущенных и подавленных, и даже плачущих мам, а также парочку вспотевших красных отцов, жаждущих получить место в детском саду.
Надо сказать, что это была очередь в обычный приемный день, поскольку комиссия РОНО по распределению мест в детские сады начинает заседать с марта.
В теории все вроде бы понятно: рождается ребенок – ставишь его на очередь в РОНО, указав номер детсада и желаемую дату попадания в него - получаешь уведомление с порядковым номером – ждешь своей очереди, понимая при этом, что желаемое в нашей стране очень редко совпадает с действительным, и дата попадания в садик явно сдвинется – однажды раздается звонок из РОНО и тебя приглашают на комиссию по распределению в детсады.
На практике вокруг этой вобщем-то несложной и понятной процедуры возникают ажиотаж, слезы, истерики, слухи и сплетни, недоговоренности, тысячи страниц обсуждения негодующих родителей на Интернет-форумах. А сама Очередь движется по законам, понятным видимо кому угодно, но только не самим очередникам.
Я стояла в живой очереди и с надеждой вспоминала обещания городских властей о том, что в 2011 году очереди в детские сады исчезнут. Правда, куда они исчезнут неизвестно.
Также вспоминались мне и более ранние, канувшие в лету сообщения информагентств со ссылкой на официальные данные Комитета по образованию Петербурга: 2008 год – очередь осталась только в Красносельском и Приморском районе, 2009 год – только в Приморском районе.
В нашем районе, выходит, нет очереди, и не было еще до рождения моего ребенка. Почему тогда люди в очереди трясут своими квитками и говорят, что еще 1 000-ый номер не пошел в детсад, куда уж мне с моими 3 000…
У каждого вновь выходящего из кабинета посетителя очередь, которой «нет», спрашивала: ну, как? "Да нормально вроде, - пожимали плечами посетители, - сказали ждать, позвонят".
Мне тоже сказали не волноваться, пока не ясно когда и куда мы попадем, но когда-нибудь попадем точно. Притом необязательно в выбранный детский сад.
Как продвинулась за полтора года очередь, я так и не поняла. При прощании мне тоже посоветовали ждать звонка и приглашения на комиссию.
"Проверьте мой телефон в базе", - попросила я. И вот тут выяснилось, что сходила я все-таки не зря! Контактного телефона, указанного при постановке на очередь, по которому я и должна была ждать звонка, в базе не оказалось.
