Приют поэта

Блог-путешествие «Ломоносов» на www.mr-7.ru/Lomonosov/ читайте каждый день.

Вельск, Норенская, Коноша. 3-11 ноября

Мы приехали в деревню Норенская, где два года жил в ссылке Бродский

НОРЕНСКАЯ, где Иосиф Бродский жил с 64-го по 65-й год,  расположена в километрах 80 на запад от Вельска. Дорога довольно паршивая. Вообще, такое ощущение, что в Архангельской области все дороги такие, кроме федеральной трассы М8 — она близка к идеальной.

В деревне пара десятков дворов. В основном добротные северные, с зимней и летней избами. И почти все стоят заколоченные. Еще есть дома, в которые приезжают летом дачники.

Живут постоянно сейчас только в двух домах.  Хозяев уже, конечно, замучили расспросами про Бродского.

Афанасий Пестерев говорит про него: «Мне он как-то даром. Как поэта не уважаю. Мне ближе Есенин. На его имени [Бродского] привязались. Про остальных забыли. Там [в стихах] такая нескладуха». Жена Афанасия Валентина говорит:

«Я его [Бродского] и знать не знаю. Читала где-то его стихи — трудные». «Из Питера против деревни Норенская, конечно, ему не так… Вон, в Заполярье людей ссылали, а мы добровольно там прожили 30 лет. И ничего, и не жалимся». Общее настроение:  «Его сюда сослали, а мы тут живем».

Пестеревы мало интересовались «тунеядцем» Бродским. Знают, что работал чернорабочим в совхозе. Почти все «деревенские, что знали его, умерли».

«Не было пустых домов. А сейчас видите, что творится… Деревни-то все пропадают. Заросли… Жалко. Родную матушку. Все это вот гадим. Пошло вон: и елки, трава неизвестно какая. Скотины никакой».

Местные. Валентина и Афанасий Пестеревы — одни из немногих оставшихся постоянных обитателей Норенской, говорят, что Бродского «сюда сослали, а мы тут живем».

КОНОША. Те, кто застал Бродского в период его ссылки, остались в райцентре Коноше за 20 километров от Норенской. Мы встретились с Анной Гашевой. Она работала в 1964 году в комбинате бытового обслуживания. Здесь же начальник Милютин давал подработку Бродскому — поэт был внештатным фотографом: ездил по району, фотографировал жителей. Ему старались помогать, думали, что он бедный сосланный. Потом узнали, что Бродскому постоянно привозили богатые гостинцы друзья из Ленинграда.

Анна вспоминает, что постоянно уговаривала поэта вступить в профсоюз. А он: «Я свободный человек. Не хочу никуда вступать».

Бродского называли раком-отшельником: много ни с кем не общался. А когда уезжал, пришел попрощаться: «Хватит, пожил у вас».

Современница. Анна Гашева живет в Коноше, в 60-х годах она работала в комбинате бытового обслуживания и уговаривала Иосифа Бродского вступить в профсоюз. Поэт отказался.

Вельск: конюшни и пожарная часть

ГОРОД. Вельск — довольно приятный городок, расположенный на юге Архангельской области. Маленькие домики, старинные особнячки. И много ресторанов и гостиниц. В одном из них — «Юрьеве подворье» — можно отведать настоящей медвежатины. Из медведей готовят несколько блюд: с овощами, с шампанским. Вкус интересный, но не очень выраженный, чем-то напоминает говядину. На фото: вид с пожарной каланчи.

КОНЮШНЯ. Неподалеку от Вельска – Заводская конюшня с ипподромом, одна из немногих оставшихся в стране. Она еще живет, но как-то еле-еле. На конюшне занимаются улучшением пород лошадей: орловских рысистых, русских тяжеловозов, русских рысистых. Лошадей тут сейчас примерно столько же, сколько и в советское время — 150, а работников — 45. Сенокосы свои, леса тоже — 3,5 тысячи гектаров. Правда, сейчас конюшне запретили заниматься вырубкой. Предприятие федеральное, но денег мало. Самый молодой трактор — 1970 года. Зарплата, например, у наездника Ивана Хохлина (на фо­то) — 6 тысяч рублей. А у него пятеро детей, корова и три лошади. Работает Иван давно и помногу: коней чистит, подковывает, испытывает — «заезжает». В 1980-х годах он поставил на Московском ипподроме рекорд на лошади-двухлетке, который продержался 22 года.

ПОЖАРНЫЕ. Вельск — город в основном одно- и двухэтажный, много деревянных домов. Над ним возвышается пожарная каланча, построенная в 2005 году. В ней — музей. Сюда нас повел водитель Александр Овсянкин (на фото). В пожарной части постоянно в готовности две машины: на первом ходу машина выезжает сразу на пожар, а наготове стоит автомобиль на втором хо­ду — если первая не справится. То же и с расчетами.

БРОДСКИЙ ССЫЛКА. Поэт Иосиф Бродский, будущий нобелевский лауреат, был осужден за тунеядство в 1964 году. С точки зрения тогдашних властей он ничем не занимался, а значит — совершал преступление. Поэта приговорили к пяти годам принудительного труда в отдаленной местности. Он был сослан в Коношский район Архангельской области и устроился на работу в деревне Норенская, где и прожил два года. Позже Бродский назвал это время самым счастливым в своей жизни.

Иосиф Бродский. «Осень в Норенской»

Мы возвращаемся с поля. Ветер
гремит перевернутыми колоколами ведер,
коверкает голые прутья ветел,
бросает землю на валуны.
Лошади бьются среди оглобель
черными корзинами вздутых ребер,
обращают оскаленный профиль
к ржавому зубью бороны.

Ветер сучит замерзший щавель,
пучит платки и косынки, шарит
в льняных подолах старух, превращает
их в тряпичные кочаны.
Харкая, кашляя, глядя долу,
словно ножницами по подолу,
бабы стригут сапогами к дому,
рвутся на свои топчаны.

В складках мелькают резинки ножниц.
Зрачки слезятся виденьем рожиц,
гонимых ветром в глаза колхозниц,
как ливень гонит подобья лиц
в голые стекла. Под боронами
борозды разбегаются пред валунами.
Ветер расшвыривает над волнами
рыхлого поля кулигу птиц.

Эти виденья — последний признак
внутренней жизни, которой близок
всякий возникший снаружи призрак,
если его не спугнет вконец
благовест ступицы, лязг тележный,
вниз головой в колее колесной
перевернувшийся мир телесный,
реющий в тучах живой скворец.

Небо темней; не глаза, но грабли
первыми видят сырые кровли,
вырисовывающиеся на гребне
холма — вернее, бугра вдали.
Три версты еще будет с лишним.
Дождь панует в просторе нищем,
и липнут к кирзовым голенищам
бурые комья родной земли.

1965 г.

 

 

Как Михаила забрили в солдаты

В 1739 году Ломоносов с товарищами приехал во Фрейберг учиться горному делу у Иоганна Генкеля. Отношения с преподавателем не заладились. Ломоносову не понравились лекции. А первая ссора случилась из‑за того, что Ломоносов отказался растирать сулему (хлористая ртуть). Возникли перебои с деньгами: Академия не перечислила жалование Генкелю, и он перестал выдавать карманные деньги студентам. Ломоносов в 1740 году ушел из Фрейберга, чтобы встретиться с российским послом и уехать на родину. Сначала он пришел в Марбург, где обвенчался с Елизаветой Цильх, у которой уже была дочь от Ломоносова. В церковной книге значится, что Елизавета вышла замуж за кандидата медицины, хотя таковым Ломоносов не был. Он также сказал, что он сын торговца и купца из Архангельска. Хотя по статусу отец был крестьянином, который занимался судоходством и просто был состоятельным. Через несколько недель ушел из Марбурга, ни с кем не простившись. По дороге заночевал возле Дюссельдорфа на постоялом дворе. Его там нашел прусский офицер. Он уговорил выпить круговую рюмку. Ломоносов выпил очень много, наутро не помнил, что произошло накануне вечером. И, как оказалось, после нескольких кружек записался солдатом на прусскую службу. Со службы Ломоносов сбежал в октябре 1740 года, оттрубив порядка пяти месяцев, и вернулся в Марбург. В 1741 году Ломоносов вернулся в Россию. Елизавета Цильх к тому времени родила второго ребенка — мальчика. Но семью Михаил с собой не взял. Потому что женитьба без разрешения в то время была серьезным проступком. Также он велел жене не писать ему, а ждать его письма. Источник: Валерий Шубинский, «Ломоносов», ЖЗЛ, 2010 г.