Истории

Опасности агломерации. Хельсинки – как пример разумного развития города

Вице-мэр Хельсинки Ханну Пентилля рассказывает о том, за чей счет должны ремонтироваться дома, почему не стоит строить школы силами частных инвесторов и в чем опасность агломерации - присоединения к городу новых населенных пунктов и строительства городов-спутников.

Разговор с автором газеты «Мой район» вице-мэр начал с вопроса: «Как обстоят дела с петербургской агломерацией?»

Вопрос обсуждается. Мы не уверены, что у нас должна быть агломерация, но общая политика в некоторых вопросах необходима. Скажем, в Ленинградской области строятся жилые районы на границе с городом, которые фактически являются его частью, а юридически – нет, то есть они не учитываются ни в каких планах.

Я расскажу вам одну историю про Торонто. 15 лет назад Торонто был очень прогрессивным городом. В какой-то момент они решили сделать агломерацию «Большой Торонто», присоединив к нему соседние территории. Дальше произошло следующее: оказалось, что большинство избирателей – это как раз жители присоединенных спальных районов, и политику города стали определять именно они. Словом, хорошо подумайте прежде, чем что-то решать. Хотя вам необходимо думать о некоем общем плане, главным образом – в том, что касается транспорта.

Расскажите, пожалуйста, про Большой Хельсинки. Вы ведь сейчас разрабатываете генеральный план развития города до 2050-го года?

Именно так. Население Хельсинки составляет 600 тысяч человек, вместе с агломерацией, в которую входят Эспоо и Вантаа – 1,4 миллиона. Наша главная задача состоит в том, чтобы определить общий вектор развития. Первостепенное значение имеет, конечно, проблема транспорта. Потом, нам важно сохранить ожерелье больших зеленых зон вокруг Хельсинки. Таковы наши приоритеты. Мы провели конкурс на концепцию Большого Хельсинки, и сейчас мы сводим лучшие из предложенных в нем идей в общий план.

Генплан Хельсинки – это ведь не только карта, которая рассказывает о том, что и где построят. Речь ведь идет о некоей городской стратегии, об ответе на вопрос, чем Хельсинки должен стать в перспективе 30-40 лет?

Хельсинки всегда был городом администрации и университетов. Сейчас же мы решили, что важнейшая функция города – это функция креативного центра. Наше будущее – за культурой, дизайном и образованием. Кроме того, важно положение Хельсинки между Европой и Азией. У нас уже сегодня много инвесторов из Китая и Индии. Значительная часть пересадок на пути в Азию происходит в аэропорту Вантаа. Хельсинки, так же, как Таллин и Петербург, находится в восточной части Балтийского моря. Я думаю, что у Хельсинки очень хорошие перспективы, у нас нет никаких преград для развития.

Вы как-то рассчитываете прирост количества жителей?

Да, конечно. Наши планы по строительству жилья предполагают, что в Хельсинки к 2050-му году людей будет на 200 тысяч больше, то есть примерно 800 тысяч. Население агломерации будет приближаться к двум миллионам.

В Петербурге есть проблема высокой плотности населения, но в Хельсинки все наоборот. Некоторые районы кажутся совершенно пустыми.

Да, и наша политика направлена на то, чтобы их как-то оживить, наполнить людьми. Главная проблема в этом смысле – районы, построенные в 1970-е годы. Все, однако, не так просто. Нам было бы проще строить новые дома для людей, которые в этих районах живут. Однако они не хотят никуда уезжать, так что нам приходится искать какие-то сложные решения, позволяющие улучшить то, что есть.

В Хельсинки ведь нет небоскребов?

Пока нет, но скоро будут. Мы решили строить их в новом районе Каластама. Вокруг больших транспортных хабов необходимо создавать среду высокой концентрации. Я не считаю, что от этого мы потеряем тот тихий, малоэтажный город, к которому все привыкли. Просто появится разнообразие.

Архитектура Хельсинки в последние годы меняется. Вы уходите от функционализма и приходите к чему-то, скажем так, более человечному. Как вы контролируете качество архитектуры?

Во-первых, как я уже сказал, мы продаем землю только после того, как сделаем мастер-план, то есть сами определим высоту и размер здания. Точно так же, мы не продаем ее до того, как будет проведен конкурс, и мы не убедимся в том, что все хорошо.

В Петербурге сейчас социальную инфраструктуру новых районов делают за счет инвестора. Как в Хельсинки решают эту проблему?

Мы сами строим всю инфраструктуру, и только после этого продаем инвестору землю. И чаще даже не продаем, а даем в лизинг. Это позволяет сделать систему максимально прозрачной. У нас есть специальное бюро, которое делает все мастер планы территорий. Хельсинки – процветающий город, так что мы можем себе это позволить. Хотя раньше, в 1970-е годы, мы шли по тому же пути, что и вы сейчас.

В Хельсинки доступное жилье? Сколько стоит квадратный метр?

Около трех тысяч евро за метр. Самое дешевое жилье стоит две тысячи евро за метр, самое дорогое может доходить до восьми. При этом мы много жилья сдаем в аренду. Мэрия Хельсинки владеет 60 000 квартир, и их аренда стоит 10 евро за кв. метр в месяц. То есть большая двухкомнатная квартира обойдется евро 600-700. На частном рынке аренды это было бы в два раза дороже.

Как вы справляетесь с текущим ремонтом домов?

Что интересно в Хельсинки: каждый человек, который живет в многоквартирном доме, является владельцем части этого дома. Скажем, я живу в рабочем районе Хельсинки в доме, где 74 квартиры, и я владею 1/74 частью этого дома. И когда вы продаете квартиру, вы вместе с ней продаете свою долю в доме. В случае, если что-то не так с электричеством или с трубами, или даже с лифтом, мы должны решать эту проблему за свой счет. Я знаю, что в Петербурге с этим проблемы, потому что люди владеют квартирами, а кто владеет всем остальным – непонятно.

У нас сейчас как раз активно обсуждается проблема реконструкции исторического центра.

Дело в том, что правительство Санкт-Петербурга ни при каких условиях не сможет оплачивать ремонт ветхих домов, это невозможно.

В России при этом есть проблема ЖКХ. Мы перешли от несправедливо низкой платы за обслуживание квартир к несправедливо высокой. Будет трудно объяснить жителям домов, что они должны платить еще за что-то. Вы, может быть, что-то об этом слышали?

Конечно, слышал. Я считаю, что это очень серьезно, и какое-то решение должно быть найдено в течение ближайших нескольких лет. Наличие проблемы заметно по состоянию города – видно, что какие-то дома запущены. У нас жители дома как его владельцы являются непосредственными заказчиками управляющей компании, так что любой ремонт согласовывается с ними. С другой стороны, многими домами – как раз теми, где сдаются квартиры – владеет мэрия, и она поддерживает их в хорошем состоянии.

Главная задача – обеспечение людей доступным жильем, и я стараюсь организовывать работу так, чтобы он именно эту задачу решал. Другая моя цель – сохранить политику Хельсинки в отношении земли, чтобы она по-прежнему оставалась, по большей части, в собственности города. Из конкретики – у нас есть несколько больших проектов развития прибрежных территорий, которые являются принципиальными для развития города.

share
print