В Музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме медленно читали «Реквием».
В Музее Анны Ахматовой есть такая программа — «медленное чтение», когда не надо торопиться, когда можно обдумать и прочувствовать поэтические строки. «Реквием» — поэма, которую Ахматова начала создавать здесь, в Фонтанном доме, сжигая рукописи после прочтения тем людям, которым доверяла. Поэма впервые увидела свет в «тамиздате» — в Мюнхене в 1963 году, а в России полностью — лишь в 1987-м.
А если когда-нибудь в этой стране
Воздвигнуть задумают памятник мне,
Согласье на это даю торжество,
Но только с условьем — не ставить его
Ни около моря, где я родилась:
Последняя с морем разорвана связь,
Ни в царском саду у заветного пня,
Где тень безутешная ищет меня,
А здесь, где стояла я триста часов
И где для меня не открыли засов.
Ныне памятник Ахматовой установлен — напротив Крестов, через Неву. И «Реквием» — поэма о трагедии Большого террора — включена в школьную программу. У петербургских старшеклассников есть уникальная возможность прочитать «Реквием» там, где он создавался.
Сотрудница Музея Анны Ахматовой в Фонтанном доме Марина Елпашева идет со школьниками по Шереметевскому саду. Мимо «скамейки стукача» — своеобразного памятника. Именно здесь был установлен надзор за поэтом уже после войны. К парадной, в которую входили жильцы и гости квартиры № 44, где жили искусствовед Николай Пунин, Анна Аренс, их дочь Ира, Анна Ахматова и соседи по квартире, ставшей коммунальной. Сейчас в музей входят не через этот подъезд — его открывают лишь по особым случаям. «Медленное чтение» — как раз такой случай. Марина рассказывает, читает стихи. У парадной — низкий гранитный памятник, который сразу и не заметишь — Осипу Мандельштаму, с выбитыми на нем строчками Ахматовой из стихотворения «Воронеж»:
А в комнате опального поэта
Дежурят страх и Муза в свой черёд.
И ночь идёт,
Которая не ведает рассвета.
Марина говорит, что здесь, на этом месте каждый год 30 октября в День памяти жертв политических репрессий читают имена. И список такой длинный, что за столько лет до сих пор он весь еще не прочитан.
Вот и парадная. На стене — таблички «Последнего адреса» памяти Николая Пунина и Генриха Каминского — мужа Ирины Пуниной — жертв сталинского террора. Открывается дверь парадной, дальше — ступень за ступенью по старой лестнице на третий этаж. В мемориальной квартире — экскурсия, а потом, собравшись в гостиной, школьники и Марина читают «Реквием» и слушают записанный на пленку голос Ахматовой:
Уводили тебя на рассвете,
За тобой, как на выносе, шла,
В темной горнице плакали дети,
У божницы свеча оплыла.
На губах твоих холод иконки.
Смертный пот на челе… не забыть!
Буду я, как стрелецкие женки,
Под кремлевскими башнями выть.
А потом каждый школьник может выбрать свой отрывок из «Реквиема» и выбрать место в мемориальном пространстве, где эти стихи будут звучать. Разбредаются по квартире, думают, выбирают. «И упало каменное слово…» я читала в закутке Лёвушки, потому что там узкое пространство и высокое окно, через которое проникал свет, но увидеть через него мир — невозможно, этот закуток похож на тюремную камеру. «Показать бы тебе, насмешнице…» я читала у открытого окна. Окно — как взгляд в прошлое, ретроспектива и в русской литературе вообще это осмысление жизни (окно Татьяны Лариной, например). С другой стороны, тёмнеющие деревья в саду — это как та же тюремная очередь, в которой сама Ахматова «трёхсотая», — обосновала потом свой выбор одна из школьниц, Даша Евлакова.
В завершении «медленного чтения» «Реквиема» Марина каждый раз предлагает подросткам выбрать строки, которые, на их взгляд, сейчас наиболее им близки. И подростки выбрали эти:
Нет, и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл, —
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.
