Когда льется кровь, в голову не лезут мысли о деньгах. Однако жизнь продолжается. Людям надо кормить детей, строить семейный бюджет, а потому трудно не замечать, как операция в Южной Осетии влияет на экономику.
В первый же день войны рубль пошел вниз. И неудивительно. Здесь самая непосредственная связь.
Война – это всегда расходы. Большая война – большие расходы. Даже доллар – на что уж крепкая валюта – изрядно похудел на фоне неудач, преследовавших американцев в Ираке за последние годы. А что касается рубля, то у всех еще свежи в памяти его злоключения 90-х годов.
Если большие расходы нечем покрывать, государство начинает играть в инфляцию. И чем дольше война – тем инфляция выше. А кому охота держать у себя деньги, которым грозит обесценивание? Поэтому значительная часть спекулянтов переводит свои капиталы в стабильную валюту при первом же грохоте пушек.
Кое-кто, может, обладает крепкими нервами и надеется на мудрость наших финансистов даже при форс-мажорных обстоятельствах. Но он знает, что другие спекулянты от рубля станут избавляться. И сам этот факт уже ослабит рубль. А потому надо успеть скинуть слабую валюту до того, как слабость станет очевидной для всех игроков.
Наконец, на валютный курс влияет и то, что спекулянты при начале войны срочно продают акции, а вырученные от продажи средства переводят в надежные (хоть и низкодоходные) государственные облигации стран Запада.
И при этом, естественно, меняют рубли на доллары и евро, которыми за эти бумаги расплачиваются. Не удивительно, что перестающий быть нужным рубль падает еще ниже.
В нашем случае спекулянты, может, и не паниковали бы столь сильно, но известие о войне пришло сразу же после других неприятных известий.
Во-первых, цены на нефть с середины июля пошли вниз, и это поставило под вопрос будущие доходы России. А во-вторых, Владимир Путин устроил разнос компании «Мечел», и кое-кто задумался о том, не грядут ли у нас очередные гонения на бизнес.
Впрочем, ожидать из-за Цхинвали автоматического обвала рубля не стоит. Есть ведь и позитивные факторы, противодействующие панике. Самый главный – это валютные резервы Центробанка и тот Стабфонд, за который только ленивый не ругал у нас правительство.
Бизнес знает, что у России есть накопления, которыми при непродолжительном кризисе можно поддержать рубль и бюджет. А при таких знаниях масштабы «бегства от рубля» будут относительно меньше.
Важно лишь, чтобы кризис действительно был непродолжительным. Если война затянется, если цены на нефть будут продолжать снижаться и если отношение к России в мире станет ухудшаться (что остановит приток иностранных инвестиций), тогда никакие накопления уже не спасут.
Не худо бы помнить о таких вещах. И властям, принимающим государственные решения, и каждому из граждан, принимающих решения о сбережении своих собственных денег.
А если память нас станет подводить, то грустный юбилей дефолта-98, который нам пред-стоит отметить в ближайшие дни, поможет освежить голову.
