Истории

Валерий Панюшкин: в России дефицит жалости, и он связан с большой привычкой к жестокости

Я полагаю, отпустить «Пусси Райот» домой следует прежде всего из жалости. Но в России дефицит жалости, и он связан с большой привычкой к жестокости. Это остатки лагерного сознания. Люди продолжают жить по лагерному принципу – умри ты сегодня, а я завтра – и даже не подозревают, что так живут.

О жалости

Ситуацию изменить можно, и начать надо с себя. Не с Путина и не с Патриарха, и не с генерального прокурора. Обрати внимание, что ты сам делаешь. Станет ясно, что ты совершаешь довольно много отвратительных, жестоких поступков.  Как только человек это понимает, ему становится значительно сложнее осуждать и Pussy Riot, и других. И так – постепенно, шаг за шагом.

Почему в России с таким пренебрежением говорят о правах человека? Потому что у человека в России мало прав.  Как сказал Козьма Прутков, каждый имеет охоту к тому, к чему имеет привычку. Нет у нас привычки к правам человека, вот и охоты тоже нет. Но можно приучиться. Я в одном баре в Париже видел прекрасную пару. Пожилой дядька поил шампанским молоденькую девушку. Она говорила: не люблю шампанское. А он отвечал спокойно: надо -  постепенно  - приучаться. Вот так и с правами человека. Постепенно.

О блогах

Блоги и социальные сети стали важным местом, где разворачивается серьезная дискуссия. Хотя бы потому, что она больше не разворачивается ни на телевидении, ни даже в печати. Но с блогами есть большая проблема. В них очень много мусора. Навозную кучу разгребая, петух нашел жемчужное зерно. Жемчужные зерна в социальных сетях встречаются, но для этого  приходится разгрести довольно большую кучу.

Блоги, конечно, заменят СМИ, но не раньше, чем придумают некий способ верифицировать достоверность информации. Никакого критерия поверить тому или иному блогеру пока нет. Мы верим статье, напечатанной в «Нью-Йорк Таймс» просто потому, что ее напечатала «Нью-Йорк Таймс». Газета с добрым именем и профессиональными журналистами.

О благотворительности

Сам я практически бросил журналистику.  Журналистика – это как спорт. Уж в 40-то лет точно нужно уходить из большого спорта. Ты не выдерживаешь ни физически, ни морально. У тебя уже есть точно сложившиеся взгляды на все, что угодно в мире. И есть правила честного журналиста, который должен опросить все источники и позволить какому-то вору и подонку высказывать свою точку зрения. Честный журналист должен  уважительно слушать какого-нибудь гада, мерзавца или просто дурака. Это можно делать в 25 лет, но в 40 – уже нет.  Поэтому я пишу про благотворительность и больше ни про что.

Заниматься благотворительностью в России - все равно, что заниматься ландшафтным дизайном. 10 тысяч километров абсолютно запущенной земли.Ты, конечно, не можешь вспахать все 10 тысяч, зато ты можешь делать все, что угодно. Нигде в Европе вы не можете непосредственно спасти тяжело больного ребенка. Это место занято: лекарства для детей, болеющих раком, покупает государство везде. Хотите поучаствовать в борьбе вместе с государством – можете дать денег на исследование… А в России благотворительность - огромное непаханое поле.

О революции

То, что происходит сейчас – последняя  часть потребительской революции.   Потребители  научились потреблять колбасу и банковские услуги и идут  потреблять услуги государства. Я тебе деньги, а ты мне паспорт. Я тебе деньги, а ты мне социальное обеспечение. Я тебе, государство, деньги – а ты мне всеобщее бесплатное образование.  Сейчас люди осознают и договариваются, какие государство предоставляет услуги, и что делать, чтобы  услуги были качественные.

В протестах участвует не так много людей. Но вот была такая история с магазином «Люкс», который торговал контрафактными джинсами. Поддельные штаны купили сотни тысяч человек. В суд подали человек 100. Но даже это было огромным ударом для компании, которая продавала джинсы. И тут точно так же. 

share
print