Истории

Школьную форму возвращают из-за детей мигрантов

С каждым учебным годом в Петербурге становится все больше школ, в которых внедрена школьная форма. В 2012 году таких школ более 30%. Между тем, детская мода меняется гораздо быстрее, чем, например, в 1980-е годы. Должны ли директора школ, родительские комитеты, модельеры и портные откликаться на модные течения и учитывать возрастающую интернациональность в классах?

Национальное

В России нет «хиджабной» проблемы, как во Франции: девочек, которые носят платок на голове, в 1990-е годы открыто «троллили», то есть донимали насмешками, а сейчас просто не обращают на них внимания. По крайней мере, учителя.

«Сама я доучивалась уже в 90-е годы, но моя мама, которая еще захватила застойный период, рассказывала, как завидовала и в то же время сочувствовала своей татарской подруге, - говорит психолог Екатерина Смирнова. – Дело в том, что та носила национальный костюм: платье с шароварами. Ей не надо было переодеваться на физкультуру, а зимой не было холодно. Зато сама мама ходила в юбке с колготками и, конечно, мерзла, а хорошие рейтузы тогда не выпускались. Но повод для сочувствия тоже имелся: ладно бы сверстники, но даже учителя этот костюм высмеивали и говорили, что в школе надо одеваться «как все». Что только помогло маминой подруге закалить характер».

Сейчас в Петербурге не более 15% школьников, для которых русский язык не является родным. Но это в расчете на весь город. В центре, в привилегированных школах, детей мигрантов немного, на окраинах – порядка 30%. «Больше всего иностранных детей в школах Невского района и, пожалуй, Московского, - говорит председатель городского родительского комитета Михаил Богданов. – Понятно, что ситуацию в классе это не оздоравливает, раз все внимание учителя достается тем ребятам, ради которых надо расстараться, чтобы они хоть что-то поняли. И не думаю, что, если иностранных детей будет больше, они станут диктовать остальным свои одежные пристрастия. Чтобы стать примером для подражания, надо обладать определенным набором качеств».

Известно, что состав нацменьшинств в школах сейчас примерно такой: узбекских ребят – 7%, таджиков – 5%, белорусов и украинцев – 2%, но они учатся на русском, и то же можно сказать про прибалтов. Примерно 1% – молдаван и казахов. Русских детей, соответственно, 85%. Средняя наполняемость школы – 600 человек, соответственно, мигрантов в ней – человек 90. Хотя на самом деле – меньше, сказали нам в Комитете по образованию, потому что 15-17 лет назад мигрантов было совсем немного, а нынешние школы пополняются теми детьми, которые здесь родились, а не теми, кого сюда привезли. Соответственно, детей мигрантов чаще всего можно встретить в начальной школе, потому что массовый прирост трудовой миграции начался все-таки в середине и конце 2000-х, а не в начале.

Кстати, век назад ученые и педагоги уже делали анализ: для какого количества учеников русский язык является неродным. В Санкт-Петербурге, которому на тот момент оставалось носить это имя только 2 года, 92% учащихся говорили на русском, 1,8% – на финском, 1,62% – на польском, 1,1% – на эстонском, 0,82% – на еврейском. Остальные диаспоры - латыши, литовцы, немцы – набирали менее полпроцента. Жители будущего СНГ оказались представлены только армянами, но и их были единицы. Это были тщательные подсчеты: скажем, татарская диаспора (0,02%) была представлена всего 13-ю школьниками, но всех их аккуратно посчитали. Проблем с одеждой не возникало: если кто и не умел тогда носить цивилизованное платье, так это русский крестьянин.

Стоит отметить, что советские русские девочки, учась в национальных школах, были вынуждены соблюдать дресс-код. В такие школы они попадали часто: когда родителей отправляли на целину или строить очередную ГЭС. Многие с отвращением вспоминают, как были вынуждены носить школьное платье вместе со спортивным трико, ибо других «шаровар» в продаже не было.

Петербургский модельер Ирина Ашкинадзе рассказала «Моему району», что является абсолютным сторонником внедрения школьной формы, особенно в тех школах, где велика мигрантская прослойка.

«Школьная форма, во-первых, дисциплинирует, во-вторых, прививает вкус, - говорит модельер. – В Петербурге, если сравнивать его с Москвой, люди в большинстве своем одеваются хорошо. Увы, и у нас многие не улавливают разницы: гуляют ли они в районном парке или ходят по Невскому проспекту. Одеваются одинаково. Я иногда встречаю на Невском людей в шлепанцах или домашних тапках. Чаще всего – восточных женщин, у которых просто другая культура одежды. Мне бы хотелось, чтобы школьники из мигрантских семей ассимилировались и приучились носить европейскую одежду. Это еще один аргумент в пользу формы. Хотя если девушка будет носить джинсы – в этом тоже нет ничего плохого».

Модное

Весной этого года представители Минпромторга высказали пожелание о внедрении в России всеобщей школьной формы по единому образцу. Представители власти идею не очень-то поддержали. По словам Михаила Богданова, многие родители жалуются на дороговизну школьной формы там, где она все-таки обязательна. В советские времена форма стоила 20 рублей, в том числе стильный костюм старшеклассника, который покупали себе даже взрослые.

Петербурженка Анна, недавняя школьница, свои отношения со школьной формой (а точнее – с директором) описала так.

«Это был хороший способ давления на учеников, которые директора по каким-то причинам не устраивали. Все дети, которые учились не по месту жительства, старались зря ее не злить, потому что чуть что – поднимались крики: мол, не нравится наша школа – убирайся учиться в ту школу, к которой приписан. Покрой одежды – раз, прическа – два, бейдж – три, турникетная карточка – четыре, марлевая маска зимой – пять. Каждый день были свои маразмы. Сегодня твоя блузка устроила дежурного учителя, а завтра уже другой преподаватель может хорошенько отругать. У всех были свои пристрастия: кому-то подавай белый верх, кому-то темный… Но когда ввели форму, все стало еще хуже. Младшая сестра жалуется каждый день».

У учеников много претензий – даже не к форме, а к учителям, которые сами одеваются, как хотят, но заставляют девочек маяться от жары или холода. Это в тех школах, где нужно носить платья. Юбки с пиджаками (пиджак можно снять или надеть под него свитер) проблему решали.

Но увы: в блогах и сейчас можно встретить жалобы на то, как девочки, пришедшие на уроки в топиках, удостаивались эпитета «девушка легкого поведения». Для взрослых это пустяк, для девочки в смешанной школе – болезненно.

Вот какие рассказы можно встретить на родительских форумах в интернете: «Помню, в нашем выпускном классе ходил рассказ про девочку, которая пришла на ЕГЭ в джинсах с заниженной талией, и оттуда торчали ниточки трусов. Мальчик, сидевший за ней, написал экзамен неважно, судя по всему, и пошел подавать апелляцию: типа она его своими трусами и вываливающейся попой отвлекала и мешала сосредоточиться…Не помню уже, чем у них там дело закончилось, врать не буду. Но кажется, апелляцию даже удовлетворили, и ему дали переписать».

share
print